«Школа не должна давать мертвых знаний» На вопросы газеты «Вечерний Санкт-Петербург» отвечает ректор СПбГПМУ Дмитрий Иванов

На вопросы газеты «Вечерний Санкт-Петербург» отвечает ректор Санкт-Петербургского государственного медицинского педиатрического университета Минздрава России, доктор медицинских наук, профессор Дмитрий Иванов. 

Какое место в Вашей жизни занимают школа и педагогика? 

Я окончил среднюю общеобразовательную школу №359 Фрунзенского района. Это одна из старейших школ в городе, которая не закрывалась даже на время блокады Ленинграда. Школа дала нам очень многое и даже не столько в плане знаний, ведь знание — очень условная вещь, человеческая память имеет свойство что-то забывать. Школа не должна прививать человеку мертвые знания, перегружать деталями, которые можно при необходимости и если интересно, посмотреть в книжках, справочниках... Она должна, на мой взгляд, научить человека мыслить и «слышать» жизнь, себя, свой талант.  И тогда в нештатной ситуации он сделает правильный выбор. Человек, который «набит» знаниями при не стандартных обстоятельствах не успеет вспомнить именно то, что требуется,  помочь ему сможет только восприятие жизни. Этому и должна, на мой взгляд, прежде всего, учить школа. Я считаю, что у любого человека есть талант. Задача школы и высшего учебного заведения — не похоронить, а развить его.

К сожалению, на примере школьников и абитуриентов, которые к нам поступают, мы видим, что иногда любой шаг вправо или шаг влево делают многих из них беспомощными. Они обращаются к знаниям, а если конкретных знаний нет, приходится обращаться только к своей памяти, опыту, интуиции, которая тоже формируется, а там они ничего не находят. Нет такого человека, который обладал бы знаниями обо всем. Поэтому такая восприимчивость, возможность ответить на жизненный вызов, очень важна.

Как быть с талантливыми, требующими особого внимания молодыми людьми, а позже специалистами, чтобы они были востребованными и приносили пользу? 

Как бы это не показалось парадоксальным, им нельзя мешать учиться. Вспоминая свои студенческие годы, могу сказать: у нас всегда была сильная хирургическая школа. И в студенческое научное общество по этой специальности в большей степени шли люди, которые обладали талантом. Талантом быть врачом-хирургом. Они, как правило, очень плохо учились по остальным дисциплинам и могли быть троечниками, но у них горели глаза, и за них очень сильно боролись руководители кафедры. Было понятно — может интуитивно, а может это была политика кафедры, что если их посадить в ограниченную клетку, то, к сожалению, большими специалистами они не смогут быть. Поэтому основная задача школы — не мешать детям учиться и реализовывать сильные стороны, потому что нет ни одного человека, который одинаково бы успевал по всем предметам. У человека редко бывает много талантов, как правило, он предрасположен к чему-то одному. Услышать, например, тягу к гуманитарным дисциплинам, физике, математике и их развивать, не заглушая  рутинными заданиями, не стремясь «причесать» под одну гребенку  —  и есть первостепенная задача школы. 

Вторая задача   — воспитать человека гражданином. В советское время, начиная с первого класса, была  политинформация. Она предусматривала, что дети, кто обладал опять же, определенным талантом, рассказал классу или даже школе новости о политической ситуации в стране, мире. Своим доходчивым детским языком, обращаясь к сотоварищам и одноклассникам, они делились тем, что происходит. Тогда не было Интернета — прежде всего, читали газеты, слушали радио, телевизионные программы смотрели реже. Информацию, поступающую из этих источников, школьники конспектировали. На основании полученных материалов представляли свою картину мира. Совсем не правда, что в советской школе ни о чем не дискутировали, и всё шло по «основополагающей линии партии». Умение дискутировать, по крайней мере, со своими одноклассниками, напротив, прививалось, и это очень многое давало. 

Поэтому воспитание гражданина — многофакторная вещь. Оно, например, не может строиться на отсутствии знаний истории. А если её знать, то обязательно будет формироваться гордость за свою страну. 

Я был практически во всех регионах России и могу сказать, что каждый из них по-своему поражает, прежде всего, конечно же, людьми, которые  продолжают созидать, «пишут» на своей земле историю России. Страна живет очень содержательно, интересно, это надо больше показывать нынешней молодежи.

В советской школе нас учили гордиться своей страной, пониманию праздников — Дня космонавтики, 1 мая, других. Это была не какая-то формальность, нам объясняли глубинное происхождение событий, которые скрываются за датами, всегда через призму судеб конкретных людей. Потому что всё, в конечном итоге, делают люди —  и тогда все хорошо знали и биографию героев как Великой Отечественной, так и Гражданской войны, наших космонавтов. Все это очень значимые, как мне кажется, вещи для детского сознания.

Говоря о воспитании, какова роль педагога в формировании личности школьника и студента, на Ваш взгляд? 

Педагог играет огромную роль. Большую часть своей жизни человек проводит на работе, на дом у него остается достаточно незначительное время. То же самое можно сказать и о детях — ребенок большую часть дня проводит в школе, общаясь с педагогами. Особую роль играют учителя младших классов, так как это человек, который сразу ведет несколько предметов. В свое время американцев очень интересовал вопрос успехов физики и ракетостроения в советской России. Проведя большие исследования, они связали успех с тем, что большинство наших физиков получили очень качественное гуманитарное образование в русской классической гимназии. Прежде всего, это касается преподавания литературы и   языков — включая, например, греческий или латинский. Ведь это не просто мертвые языки, это огромный пласт культуры, который сформировал литературу, искусства. 

Советская школа многое взяла из русской классической гимназии. Говоря о программе по литературе, она была очень взвешенной и продуманной. Например, если мы возьмем русскую классику — это Достоевский и Толстой. В “Преступлении и наказании” главная мысль – что я могу, ставлю ли себя выше Бога, или смиряюсь по-христиански?  Также серьезное влияние оказывали и произведения советских авторов. На меня в свое время потрясающее воздействие произвел Михаил Шолохов. “Судьба человека”, «Поднятая целина» ставят вопросы, что человек из себя представляет. Мой классный руководитель — Татьяна Васильевна Фёдорова, которая до сих пор работает, как раз преподавала литературу, и оказала на меня серьезное влияние.  Я поддерживаю связь и с ней,  и   с директором Петром Сергеевичем Павлиди. Могу сказать, что чем дальше от меня стоит школа, тем с большим трепетом я отношусь к ней.
 

Могли бы Вы рассказать, как проходит обучение у детей, которые проходят лечение в Санкт-Петербургском государственном педиатрическом медицинском университете?  

В советское время государство гарантировало получение образование для всех детей. К сожалению, и тогда и сейчас есть дети, которые проходят длительное лечение в больницах и клиниках. Сроки лечения благодаря развитию медицины, конечно, сократились, я помню, как ранее дети могли находиться здесь годами. С 30-х годов при нашей клинике была организована школа, и до сих пор у нас есть учителя, которые проводят с детьми занятия на отделениях, согласно программе начальных и средних классов. Мы сохраняем эту традицию, возможность учиться детям, которые лечатся подолгу, чтобы они не отставали от своих сверстников. 

Есть ли определенная специфика СПбГПМУ в подготовке абитуриентов, которые планируют сюда поступать? С какими проблемами при поступлении в вуз чаще всего сталкиваются абитуриенты? И хватает ли одного ЕГЭ для медицинского вуза?

В последние годы мы все больше понимаем, что ЕГЭ не решает основного вопроса при поступлении к нам. Все же медицинский вуз имеет большую специфику. Врачом не может быть человек, который не сострадает людям. Болезнь и боль резко ограничивают человека, и без сострадания к нему, вникания в  его ситуацию, к сожалению, очень тяжело хорошо лечить и тем более вылечить. В этой связи, ЕГЭ не отвечает на один существенный вопрос — обладает ли молодой человек человеческими качествами, необходимыми для врача? Этот формат экзамена показывает, насколько человек натаскан на запоминание необходимых для ответа  знаний,  хорошая ли у него память. На мой взгляд, это никак не отражает его мышление. У абитуриента может быть поразительная феноменальная память, но он при этом может не любить людей и не уметь думать. Важно понимать, что болезнь очень часто показывает неприглядные человеческие стороны, каждый по-разному переносит боль… 

В последние годы мы стараемся вести профориентационную работу с учениками 9-10 классов в школах, откуда традиционно большой процент детей поступает к нам. В первую очередь, чтобы мы могли с ними пообщаться и понять, кто к нам поступает. Если получится, в следующем году сделаем для «профориентированных» специальные группы, например, чтобы уже с первого курса ту же анатомию изучали через призму клинических примеров. Это позволит сформировать врачебное мышление, поможет понять, как использовать уже имеющиеся знания.  

Могли бы Вы провести параллель с абитуриентами сейчас и 30 лет назад? Какими они были — по амбициям, образованию, начитанности, а какие абитуриенты поступают в университет сейчас?

С общим образованием, начитанностью, конечно, проблемы есть. Но если говорить о человеческих качествах, они такие же. Большинство детей, которые приходит в медицинский вуз,   хотят помогать людям. Возможно, иногда они плохо представляют медицинскую специальность, поэтому и важна профориентационная работа еще со школы, но ими двигают очень достойные и хорошие чувства. И наша задача — сохранить и развить в них эти высокие человеческие качества. Затем появляются другие вещи — желание зарабатывать деньги, сделать карьеру, достичь успеха. Эти стремления тоже понятны, но они приходят потом. Главное же – сохранить  начальный позыв. Если получится – всё, думаю, будет хорошо.